Эти строчки из кинофильма «Офицеры» отзываются в сердце каждого. Не стала исключением и наша семья. Среди наших предков есть и дети войны, и те, кто пришли с войны инвалидами, а также те, кто так и не вернулся с полей сражений... А рассказать я хотела бы о двух наших защитниках — ныне разросшейся семьи Шастиных–Овчинниковых.
Нашего родного ветерана нет на этой земле уже 32 года. Каждый раз в дни памяти с глубоким сожалением осознаём, что знаем о жизни дедушки Гены в военное лихолетье совсем мало... О том времени помнившие и знавшие дедушка и бабушка могли бы поделиться воспоминаниями, но было как-то не принято расспрашивать. Конечно же, этому были объективные причины — просто люди советского периода были и есть очень скромные, не считавшие свои героические поступки во время войны чем-то особенным, да и старались не бередить душевные раны. Поэтому, считаю, важно сохранить и передать потомкам то немногочисленное, что мы знаем о них.
Геннадий Николаевич родился в деревне Руя–Вятчено Савичевского сельского совета. В крестьянской семье он был вторым сыном. Три сестры и два брата были очень дружными и отличными помощниками. Не знавшие грамоты дети учились от родителей всему, что могло бы им пригодиться в жизни: работе с деревом, уходу за животными, растениеводству. Всё шло своим чередом. Подросшего и возмужавшего Геннадия приняли в колхоз плотником. Сноровчивый характер, крепкое здоровье, умелые руки открывали перед парнем многие перспективы, но в 1941 году страну ждали страшные события... Вся мужская сила вынуждена была встать на защиту Родины, а не на мирное развитие своей могущественной державы. 22 июня 1941 года в 4 утра без объявления войны фашистская Германия и её союзники напали на Советский Союз. В июне 1941 года в возрасте 19 лет Геннадий Николаевич был призван Тужинским военкоматом, а далее направлен в стрелковый полк, в роту ПТР.
В 1942 году, во время ожесточенных боев на Сталинградском фронте, войска Красной Армии форсировали реку Дон. Но задача эта была непростой. Гитлеровцы взорвали все мосты, и чтобы восстановить сообщение двух берегов, Геннадий Шастин переплыл Дон с повязанным на поясе канатом. Благодаря его выносливости и силе он справился с сильнейшим течением. Его рота, оставшаяся ждать на берегу, уже отчаялась, думая, что солдат утонул, но каково было их удивление, когда через какое-то время солдат подал сигнал. Оказалось, он до последнего боролся с течением. Его отнесло почти на километр от намеченной цели. Но он выполнил боевую задачу, организовав переправу для всей роты. По канату, закрепленному между берегами, солдаты переправили оружие, на специальных плотах доставили технику и сами, уже не боясь течения, могли переплыть, держась за спасательный трос. За выполнение боевой задачи дедушка Гена был представлен к почетной награде — медали «За отвагу».
На самом деле каждый день солдаты совершали маленькие и большие подвиги. Дедушка дожил до старости и часто говорил, что в фильмах о войне всё приукрашено и что немцы часто встречались более человечные, чем некоторые русские... По немногочисленным воспоминаниям: «После очередного боя мы с сослуживцами находились в одном из деревенских домов. Много бойцов было ранено. Кухня, по каким-то причинам, никак не могла прибыть к нашему подразделению. Чтобы хоть как-то подбодрить солдат и утолить голод, один из раненых бойцов нашёл в доме мешок с сухарями. Лишь за то, что он взял его и раздал голодным товарищам сухарики хлеба, хозяйка этого дома нажаловалась, и его на месте приговорили к расстрелу за мародерство...»
Со своей «боевой подругой» ЗИС–3 (76-миллиметровой советской дивизионной и противотанковой пушкой) он был переброшен в Сталинград, где шли кровопролитные бои. Дедушка несколько раз рассказывал своим детям, как два месяца отстаивали бойцы Красной Армии знаменитый дом Павлова. Фашисты, не желавшие уступать рубежей, отчаянно прорывали оборону. В одной из таких бомбёжек Геннадий Николаевич Шастин был контужен и отправлен в Казанский госпиталь. После длительного лечения в августе 1943 году его демобилизовали, и он вернулся на родину...
С многочисленными увечьями мужчины возвращались в деревню. Нашему деду повезло более: руки и ноги на месте, а что касается хромоты и не слышащего уха — так он отшучивался: «На войне самолёт в ухо залетел, вот и оглох».
По возвращении с войны Геннадий Николаевич был назначен бригадиром. С супругой Валентиной Николаевной они родили и воспитали шестерых детей. Семья жила в достатке, в округе ее уважали. Некогда полученные умения от родителей глава семейства не растерял, а только приумножил и передал уже своим детям. По воспоминаниям сына Павла (моего отца), дедушка Гена строил дома и бани, плёл лубни, катал валенки и имел большой скотный двор. А уже будучи в немолодом возрасте, когда ходили рыбачить, если сеть запутывалась о корягу, он мог нырнуть под воду и, задержав дыхание, находиться там несколько минут! И тогда, вспоминая дедушкину медаль «За отвагу», становится неудивительным, что когда-то в 1942 году солдат Геннадий Шастин смог переплыть быстрый Дон и выполнить боевою задачу...
«Враги кричали: «Нет конца у ленинградского кольца!» Мечом рассек его боец — и вот кольцу пришел конец». Так написал Самуил Яковлевич Маршак в 1964 году о прорыве ленинградской блокады в годы Великой Отечественной войны. Сейчас над легендарным Невским пятачком спокойное небо. Не заливают кровавые волны и Неву. Но стоит только представить, что лишь за ноябрь 1941 года, при безуспешной попытке переправиться на левый берег, так называемый «Невский пятачок», наша 10 стрелковая дивизия потеряла около 9000 человек, становится жутко и больно где-то внутри от мысли: какой ценой давались такие победы по всей нашей многострадальной стране».
В конце 2018 года Яранская районная газета «Отечество» сообщила о том, что разыскиваются родные бойца Красной Армии Кропачева Павла Григорьевича, останки которого были найдены членами поисковых отрядов «Северное сияние», «Невский пятачок» и «Блок–Пост–47». Из сообщения от членов этой поисковой экспедиции под названием «Теплобетонная» следовало, что поисковые работы проводились с сентября по ноябрь 2018 года. В результате было поднято 347 воинов. По медальонам и подписанным вещам установили 10 имен. Далее, на основании прочитанных именных данных, удалось установить принадлежность госпиталя — это 111-й медсанбат 10-й стрелковой дивизии, которая дислоцировалась близ д. Ёксолово Ленинградского района с ноября 1941 по март 1942 года.
В течение всей зимы велась кропотливая архивно-аналитическая работа по уточнению имен погибших в медсанбате. На основании книг погребения и донесений о безвозвратных потерях удалось подтвердить данные на 280 человек, среди которых и был яранич — Павел Григорьевич Кропачев.
В ходе розыска родных бойца, несколькими месяцами позднее, откликнулись внучатый племянник погибшего под Ленинградом бойца, ныне также проживающий в Яранске, — Юрий Михайлович Овчинников с супругой Татьяной Александровной и одновременно в Санкт-Петербурге другой племянник — Сергей Борисович Ходыкин с супругой Светланой и мамой Галиной Петровной, которые и предоставили фото, имеющееся в архиве семьи. Нужно ли говорить, каким счастьем было известие о найденном дяде для нашей большой семьи. Созвонившись с поисковиками и уточнив место и дату перезахоронения, родные Павла Кропачева отправились в путь.
«Теплобетонная» — одна из железнодорожных платформ Всеволожского района Ленинградской области. Именно её название взяла себе экспедиция, которая с 2012 года подняла останки более 2500 бойцов и командиров Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Дело в том, что на протяжении многих лет в администрацию Дубровского городского поселения Всеволожского муниципального района Ленинградской области поступали обращения родственников воинов, погибших в годы Великой Отечественной войны, с просьбами и даже требованиями привести в порядок братское захоронение в районе плт. Теплобетонная. Люди искали сами, обращались за помощью к ветеранам, пытались найти через интернет–порталы. За братское захоронение они принимали величественный 5-метровый крест, поставленный местным лесничим в конце восьмидесятых годов прошлого века.
В сентябре 2010 года на традиционной встрече в Дубровке ветеранов, участников боев в Невской Дубровке и на Невском пятачке, прозвучало предложение создать на поляне плт. Теплобетонная мемориал нашим воинам, погибшим на правом берегу Невы.
На данный момент силами поисковиков были изготовлены именные плиты, на которых увековечено 792 имени, но это лишь одна треть имен, которые надо бы увековечить.
Павел Кропачев родился в 1920 году в яранской семье. Кропачевы проживали на улице Пушкина. Кроме него, подрастали в семье еще четверо братьев и сестер: Анна (бабушка Юрия Михайловича Овчинникова), Зоя (ныне проживает в Белгороде), Валентина, Михаил (житель Йошкар-Олы, также участник тех страшных боев на Невском пятачке) и Александр. Всё было у Павла, наверное, как у всех: домашние заботы, учеба, первая любовь и планы на будущее, которым, к сожалению, не суждено было сбыться.
Ему было всего 18, когда он простился с родной вятской землей и был призван в 1939 году в ряды Красной Армии. А в 1941 началась война. Пройдя срочную службу в Выборге Ленинградской области, он, как и сотни красноармейцев из Кировской области, был брошен на Невский пятачок. В письме, присланном маме в мае 1941 года, он прислал свой последний снимок, который сейчас есть на мемориальном кладбище.
В далеком 1941 на правом берегу Невы, от станции Черная Речка до поселка Невская Дубровка, находилось значительное количество наших войск. На другом берегу ГРЭС–8 (Дубровская ТЭЦ) — та самая, в которой обосновались немецкие войска. Обзор оттуда, как в тире! Переправа через Неву в этом месте была для бойцов почти верной смертью, но на неё шел и стар, и млад, становясь живыми мишенями для ощетинившейся смертоносными вражескими дулами ГРЭС–8.
Советские части несли значительные потери и в местах сосредоточения на правом берегу Невы, при переправе, и в атаках на значительном удалении от своих позиций... Трагедией правого берега стала судьба многочисленных отвлекающих переправ. Перед ними стояла задача — отвлечь основные силы немцев от Невского пятачка. Красноармейцы, которые шли в наступление слева и справа от 8-й ГРЭС, были фактически смертниками. Шансов переправиться у них не было. По данным поисковиков, сотни наших земляков из Кировской области погибли или пропали без вести в той страшной битве. Так случилось и с Павлом Григорьевичем. В ноябре 1941 года с тяжелым ранением он попал в полевой госпиталь, где скончался, не справившись со смертельной раной, и был захоронен в огромной братской могиле из 347 человек.
Вообще о Невском пятачке солдаты говорили: «Кто на Невском пятачке побывал, тот смерть свою повидал». Остаться в живых там или не быть раненым было практически невозможно. Путь обратно с пятачка был такой: либо тебя выносили вперед ногами, образно говоря, либо с тяжелым ранением. В сутки на этот участок берега реки обрушивалось более 50 тысяч бомб и снарядов. На клочке земли площадью всего два квадратных километра за время боевых действий было уничтожено все живое. Историки говорят, что средняя продолжительность жизни солдата здесь была 52 часа...
Узнав о том, что найдены останки родного брата их бабушки Анны, мои свекор и свекровь Юрий и Татьяна Овчинниковы, не раздумывая, отправились на место боевой славы, где пал смертью храбрых дед. 20 апреля три поколения родных смогли поклониться могиле и отдать нашему бойцу дань памяти. «Тот день был каким-то необычным, — делится впечатлениями Татьяна. — Всю церемонию на небе светило солнышко. Ничего не предвещало смены погоды. Но ровно после того, как опустили последний гроб, вдруг полил дождь, а взор всех присутствующих обратил на себя косяк гусей, пролетевший над поляной. Говорили, что такое наблюдают уже не в первый раз: захоронение сопровождается такими знаками, словно и природа участвует в церемонии и скорбит вместе со всеми… Как бы в подтверждение этого свидетельствует еще один факт — поляна, на которой находились братские могилы, со времен войны не зарастает деревьями! Кругом величественные сосны, а на поляне — трава».
В рассказе супругов Овчинниковых чувствовалось некое спокойствие и умиротворение. Их родной человек и еще 346 бойцов обрели покой, а для родственников появилось место для поклонения. Молодцы ребята из поисковой экспедиции «Теплобетонная! Спасибо им и всем, кто помогает в благом деле по возвращению из небытия павших воинов. Организация перезахоронения была проведена на высшем уровне. Присутствовали администрация Дубровского района, поисковики, ветераны войны, жители, курсанты военных училищ, кадеты, гости. С благодарственным словом выступила племянница Павла Кропачева Галина Петровна Ходыкина. После минуты молчания протоиерей храма в честь иконы Божией Матери «Взыскание погибших» Валериан отслужил панихиду по павшим воинам. Началась церемония захоронения останков со всеми воинскими почестями. Поисковики несли на плечах гробы и бережно опускали их в большую братскую могилу, выстланную кумачом и еловыми ветками. В эти скорбные минуты многие присутствующие не скрывали своих слез, и такие мгновения незабываемы и бесценны. Они объединяют нас в великий и непобедимый народ. Над братской могилой, окруженной благодарными потомками, торжественно и величаво раздались звуки Гимна страны и залпы ружейного салюта роты Почётного караула.
По традиции, после того как в братскую могилу занесли все 40 гробов, присутствующие бросали горсть земли. У яраничей была земля с могилы преподобного отца Матфея Яранского и с могилы отца Павла — Григория Ивановича. Пусть и не в родной земле упокоился наш воин, зато отныне и навеки частичка родного Яранска останется с ним.
Так, почти через восемь десятилетий, свершилось достойное погребение павших защитников Отечества, в том числе и нашего родного Павла Григорьевича Кропачева, красноармейца 31-го отдельного батальона связи 10-й стрелковой дивизии.