В числе уроженцев Яранска, которыми наш город гордится, по праву значится и имя Юрия Петровича Китаева — крупного советского и российского учёного, доктора химических наук, профессора.
Юрий Петрович Китаев родился в Яранске 1 февраля 1923 года. Он был вторым из трех детей Петра Осиповича (1890 г.р.) и Лидии Александровны Китаевых (1884 г.р.). Семья была довольно известной и уважаемой в городе. Глава её, уроженец села Ихта Санчурского района, работал в Яранске инспектором по пчеловодству. А Лидия Александровна была учительницей Яранской начальной школы № 3. По корням своим эта, по тем временам весьма образованная женщина принадлежала к роду яранских Шевелёвых, известных своей экономической и политической активностью.
Неудивительно, что на подъеме революционных настроений Лидия Александровна в 1917 году вступила в Партию левых социалистов-революционеров-интернационалистов — ПЛСР (левые эсеры). По-видимому, членом этой организации был и Петр Осипович. Сама же Лидия Китаева-Шевелёва характеризовалась яранскими чекистами как «председательница Яранской организации». В 1930-е ПЛСР была разгромлена, левые эсеры подвергнуты репрессиям. Эта участь не обошла яраничей, в том числе Китаевых. В 1937 году особая тройка при УНКВД по Кировской области приговорила Петра Осиповича к 10 годам лишения свободы, а в следующем году на 5 лет была осуждена и Лидия Александровна.
Примечание: Л.А. Китаева после освобождения вернулась в Яранск, а П.О. Китаев в заключении, по-видимому, умер. Оба они были реабилитированы в конце 1950-х. Лидия Александровна в 1959 году переехала жить к сыну в Казань, где и скончалась в возрасте 98 лет.
Детям, оставшимся без родителей, пришлось несладко. Но, очевидно, выжить в этой ситуации им помогали родственники. Кроме того, старшая из детей — Вера — была уже взрослой девушкой, вполне способной вести домашнее хозяйство. Так что Юрий не забросил учёбы. В 1940 году он окончил 10 классов Яранской средней школы, известной сегодня под №1, и поступил учиться на химический факультет Казанского государственного университета.
В учёбу Юрий включился с увлечением. Вот как вспоминал о том периоде его однокурсник, впоследствии также известный казанский ученый-–химик Виталий Михайлович Гороховский: «Он (Юрий Китаев) был высок и тощ, как и я, у него было круглое лицо с большими очками. Он уже тогда был одним из лидеров курса… Ю. Китаев и я были химики по призванию. Поэтому лабораторные занятия мы использовали для приготовления взрывчатых смесей и их «испытания». Счастье, что в лаборатории не пострадали ни мы, ни наши товарищи».
При этом, конечно, провинциальному пареньку нужно было и на что-то жить. Обычная стипендия студента составляла тогда примерно 130 рублей. На эти деньги можно было худо-бедно прокормиться. К примеру, килограмм ржаного хлеба стоил до войны около 1 рубля, а килограмм картошки — 10 копеек. Но в октябре 1940 года в старших классах школ и в вузах было введено платное обучение с установленным размером годовой оплаты. В случае Казанского университета это были 200–300 рублей. Сама по себе сумма относительно небольшая, средняя зарплата рабочего в 1940-м году составляла примерно 350 рублей. Но у Юрия и таких денег не было. И вот в феврале 1941 года его отчислили из университета, как не внесшего плату за обучение. К счастью, очень скоро с житейской ситуацией талантливого студента разобрались, и Юрия освободили от платы за обучение «как остро нуждающегося стипендиата».
К концу первого года учёбы все проблемы были позади, студенческая жизнь вошла в ровное, плодотворное русло… Но её течение прервала война. Военная осень второго курса началась с работы на колхозных полях, а в конце октября студентов университета направили на сооружение Волжской оборонительной линии. Они были объявлены мобилизованными на работу по созданию укрепленных рубежей. Им было предписано тепло одеться, иметь при себе элементарные вещи обихода: белье, одеяло, полотенце, мыло, маленькую подушку, кружку, ложку и миску, а также рабочий инвентарь (лопата, топор, пила, кирка, лом и проч. по выбору). Уклонившимся от мобилизации грозило привлечение к уголовной ответственности по законам военного времени.
Как известно, зима 1941–42 годов выдалась очень холодной. По воспоминаниям одного из руководителей студенческого отряда А.Ф. Богоявленского, от низкой температуры (морозы доходили до –50°С) земля замерзла до твердости гранита. Удар ломом вызывал даже искры, и для того, чтобы отбить кусок земли, требовались удары четырех ломов в одну лунку, причем удары с мужской силой! Но и на этой тяжелейшей работе Юрий Китаев был отмечен в числе лучших.
А вскоре студенты один за другим стали получать повестки и уходить на фронт. Несмотря на существовавшие проблемы со зрением, пошел воевать и Юрий Китаев. Много километров прошагал он по фронтовым дорогам, которые начались для него у города Спас-Деменск Калужской области и довели до Балтики. Рядовой, затем старший телеграфист Китаев начинал свой боевой путь в составе войск Западного фронта. После ранения в ногу лечился, а по выздоровлении вернулся в строй и с начала 1944 года воевал уже в составе 3-го Белорусского. Юрий Петрович принимал участие в освобождении городов Орша, Минск, Вильнюс и, наконец, в штурме цитадели Восточной Пруссии — Кенигсберга, ныне носящего имя Калининград. Так что медали «За взятие Кенигсберга» и «За победу над Германией», как и орден Отечественной войны II степени, которыми он был награжден, говорили для него о многом.
В конце мая 1945 года в Яранск, в дом Лидии Александровны, пришло одно из самых радостных фронтовых писем сына:
«Здравствуйте, мои дорогие, мама и Вера, и маленький племяш Вовик!!! — писал Юрий. — Поздравляю вас с полным разгромом гитлеровской Германии — с нашей победой. Наконец-то сбылась мечта миллионов — мы победили. 2 часа назад передали по радио сообщение о подписании акта безоговорочной капитуляции Германии. Хотя это и не было неожиданностью, но такая радость охватила всех: кругом фейерверки салютов, возникших стихийно, стреляют все, кто из чего может…
Каждый теперь мечтает о будущем, строит планы устройства дальнейшей жизни.
У меня есть план, и никто и ничто не сможет его сорвать — это учиться. Необязательно в Казани, необязательно в университете (это покажет будущее), но учиться обязательно буду, может, и с 1-го курса придется начать, т.к. четыре года довольно продолжительная пауза. Очевидно, придется работать и учиться, но ничто меня не остановит…
Привет всем знакомым. Пора спать. Первая мирная ночь (да она почти закончилась уже)».
В ноябре 1945 года демобилизованный из РККА Ю.П. Китаев был восстановлен студентом химфака Казанского государственного университета «с зачислением на стипендию и освобождением от платы за обучение», но снова на I курс. «Его обаяние, ум, напористость, талант организатора сразу замечают на курсе, а потом и в университете, — вспоминал В.М. Гороховский. — Несколько лет он постоянный староста курса. Самостоятельной научной работой Юрий стал заниматься со второго курса на кафедре аналитической химии… Работал настойчиво, довел работу до конца и напечатал ее в «Журнале аналитической химии». Вскоре Ю.П. Китаев становится организатором и руководителем студенческого научного общества Казанского университета. С третьего курса наибольший интерес и любовь он проявил к органической химии. Слушал отточенные логикой, насыщенные содержанием и мыслью лекции по органической химии, которые читал тогда на курсе академик Борис Александрович Арбузов. За отличные успехи в учебе и активную общественную деятельность Ю.П. Китаева отмечают престижной «Молотовской» стипендией (300 рублей). Окончательно Ю.П. Китаев специализируется по органической химии».
В 1950 году Китаев с отличием закончил химический факультет и так же на «отлично» сдал приемные экзамены в аспирантуру. Но, если учёбе происхождение из семьи «врагов народа» не помешало, то дорогу в аспирантуру ему из-за этого перекрыли. И Юрий Петрович получил назначение на работу в Центральную заводскую лабораторию Казанской фабрики кинопленки (впоследствии — ТАСМА). Там он вошел в состав научной бригады, занимавшейся подготовкой к выпуску первых отечественных цветных кинофотоплёнок.
Однако ещё студентом одаренного молодого человека заметил и патриарх советской органической химии академик Александр Ерминингельдович Арбузов. Для «старика» (так его называли иногда за глаза, чтобы не спутать с сыном Борисом Александровичем, тоже академиком АН СССР) мнение партийных чиновников значения не имело. В 1953 году он принял Ю.П. Китаева в аспирантуру на кафедру органической химии Казанского химико-технологического института им. С.М. Кирова. Поставленная А.Е. Арбузовым перед молодым аспирантом исследовательская задача во многом определила тематику его дальнейшей научной работы. Так в казанской и отечественной науке появился сильный молодой химик-органик Юрий Петрович Китаев, ставший вскоре первым специалистом в Казани по полярографии органических соединений, одним из немногих на тот период, как в нашей стране, так и за рубежом. Качественной аппаратуры для подобных исследований в стране не производилось, так что существовавшие приборы приходилось совершенствовать самому аспиранту, в чем он показал себя как талантливый изобретатель. Завершением этих трудов стала блестящая защита диссертации на соискание учёной степени кандидата химических наук. Состоялась она в 1957 году в Москве.
С 1956 года научная деятельность Ю.П. Китаева была связана с химическим институтом Казанского филиала АН СССР, директором которого был А.Е. Арбузов. В 1965 году Химический институт объединился с Казанским институтом органической химии, основанным в 1958-м. В результате слияния возник современный Институт органической и физической химии, носящий имя академика А.Е. Арбузова (ИОФХ). В том же году Ю.П. Китаев создал и возглавил в ИОФХ лабораторию азотистых органических соединений, в которой работало до 30 сотрудников. Эта лаборатория стала одним из ведущих центров физико-органической химии гидразонов. Ценным свойством соединений этого ряда является их высокая физиологическая активность — среди них найдены гербициды, инсектициды, фунгициды, регуляторы роста растений. На основе гидразона созданы, например, препараты для лечения туберкулеза. Успешно развивая идеи своего учителя, Юрий Петрович внес немалую лепту в расширение ряда полезных препаратов этого типа. Вместе со своими учениками он также развил теорию данного класса соединений, применяя широкий комплекс современных методов исследования. По совокупности научных работ в 1968 году ему была присуждена учёная степень доктора химических наук, а в 1969-м — звание профессора. В 1970 году Ю.П. Китаев стал заслуженным деятелем науки и техники Татарской АССР.
Ю.П. Китаев (второй справа) с сотрудниками. 1970е годы.
Ю.П. Китаев пользовался большим уважением в научных кругах страны, у коллег и своих учеников, у сотрудников своей лаборатории. Чрезвычайно увлеченный наукой, любящий и знающий своё дело, он, как магнит, притягивал людей своей эрудицией, тонким юмором, доброжелательностью, оставаясь при этом требовательным, когда дело касалось работы.
Как отличный организатор и активный в общественном плане человек, Юрий Петрович отдавал много сил научно-организационной работе, будучи учёным секретарём института, затем 16 лет занимая должность заместителя директора ИОФХ по научной работе. Одновременно он являлся (1973–1978 гг.) заместителем председателя Президиума КФАН СССР, членом ряда Научных советов Академии Наук СССР, членом специализированных советов по присуждению учёных степеней.
Его вклад в науку — это более 300 научных публикаций, в том числе две монографии и 25 научных обзоров. Ю.П. Китаев — автор 30 авторских свидетельств на изобретения, он был удостоен знака «Изобретатель СССР». Среди его учеников 18 кандидатов и три доктора химических наук.
Ю. П. Китаев скончался в 2006 году. Похоронен в Казани.